Смеялось небо звездопадом,
Когда к востоку я поднял
Очей неяркие лампады,
Перегоравшие по дням.

К погибели звездой жестокой
С небес ты явлена была.
Души моей ослепло око,
Когда по небу ты плыла.

Миров пленительных и сладких
Ты – королева королев –
Впитала грацию мулатки
И обаянье белых дев.

Твое небесное сиянье
Проникло в таинства души,
И духа нашего слиянье
Мир обратило в миражи.

Порвав пространства злые ткани
И времени стальную нить,
Вдруг оказались мы за гранью,
Где Бог все таинства хранит.

Сплетались Горние Пределы
Как руки наши и тела,
И роща таинств поредела
И, поредевши, расцвела.

Но плотское вонзало жало
Коварной похоти змея,
И ты, Невинная, стяжала
Во мне пороки бытия.

Зрачков неистовые звери
Бросались на живую плоть,
И, в боли сладкие поверив,
Я не хотел их побороть.

Испит фиал плотских мечтаний,
И Ты – как прежде – в небесах!
Ты – верная Великой Тайне.
А я – грущу о Чудесах!

Это были не рифмы, а рифы, на них
Разбивались бесчувствия шхуны.
Вот таков и бывает он, подлинный стих.
Вот такие звенящие струны!

Кто осмелится после ещё написать –
Это будет подобье подобий.
Устреми мысль и чувства под небеса –
Не получится; даже не пробуй!

Только чистый простор непробуженных строк, -
Он всё манит тебя, он всё манит.
Кто же, кто преподаст тебе новый урок
В этом горестном жизни тумане?